Хроники умирающей реки!

Ушла и не вернулась

Летом 2010 г. по федеральным телеканалам показывали обмелевшую Волгу. Корреспондент в резиновых сапогах гулял на середине великой русской реки, глубина которой местами опускалась до 40 сантиметров. Полноводный волжский приток Казанку, куда недавно заходили круизные лайнеры, и вовсе можно было перейти вброд – вода отступила на 5 метров от каждого берега. При президиуме Академии наук Татарстана срочно собрали научный совет по экологии, который констатировал, что на 80% Волга, протекающая на территории республики, уже превратилась в болото. В республике серьёзно пострадали 79 рек длиной более 100 км и 260 рек длиной до 60 км. Для зрителей напасть объяснялась аномальной жарой, стоявшей тогда в центре России. А главная мысль состояла в том, что менять ничего не нужно: просто молиться, чтобы в следующем году пролилось побольше дождей.

Аналогично сегодня проводится мысль, будто подорожавшая, дай бог, нефть разом сделает российскую экономику эффективной и конкурентоспособной. В обоих случаях слишком многое остаётся за кадром.

Лето 2014 г. было куда менее жаркое, и дожди шли через день, а Волга обмелела пуще прежнего. В 2010-м уровень реки у Нижнего Новгорода был выше 64 м, а теперь составлял 63,7 м; ещё бы 50 см – и оборудование водопроводной станции уже не достало до воды. Некогда судоходные Суру, Ветлугу и Керженец можно форсировать с разбега. На Волге в районе Городца регулярно образуются огромные пробки из различных судов. С Горьковской ГЭС трое суток аккуратно сбрасывали воду, чтобы могли пройти корабли с 2-метровой осадкой, и только на четвёртый день спуск увеличивали для проводки судов с осадкой до 2,5 метра.

Большинство построенных при СССР круизных лайнеров имеют осадку 2,5–3 метра. А загруженный под завязку сухогруз может просесть ещё глубже. По словам главы одной из судоходных компаний Александра Шишкина, при прохождении городецких шлюзов часть груза приходится перегружать на более мелкие суда,за первое полугодие 2014 г. недогруз судов составил 116 тыс. тонн. Потери одной только компании составили 500 млн рублей за шесть месяцев. На кураже после возвращения Крыма власти уговаривали народ отдыхать в России и обещали на развитие внутреннего туризма прорву денег. В то же самое время туркомпании уговаривали клиентов, уже купивших круизы по Волге, выбрать другое направление или возвращали деньги.

Экологические последствия обмеления рек также будут чувствоваться много лет. И никакие дожди на следующий год их не компенсируют. Из-за пересыхания Куйбышевского водохранилища гибель грозит 80% рыбы. А вслед за этим регион покинет 90% млекопитающих.

Обнажение обширных прибрежных участков приведёт к тому, что нерест ценнейших промысловых видов рыб весной будет происходить на заиленных участках Куйбышевского водохранилища, – говорит декан биолого-почвенного факультета Казанского федерального университета Рушан Сабиров. – Это скажется на поколении рыб, которое через два-три года достигнет промысловых размеров. Подсчётом ущерба мы пока не занимались, но если снижение улова произойдёт в 2–3 раза, а может быть, и в 10 раз, то рыбохозяйственным предприятиям придётся закрыться.

Между тем ответственные лица твердили, что всё происходящее – временное явление. Как максимум, признавалось, что на обмеление влияет объём сброса воды с водохранилищ Волжско-Камского каскада, необходимый для орошения окрестных полей. На самом деле имеются и более глубокие причины.

Щепки летят.

Ежегодно в каждом регионе устанавливают расчётную лесосеку: сколько леса можно вырубить, чтобы параллельно восстановилась неменьшая площадь. По информации экологов, в Нижегородской области в течение 30 лет вырубают по 11 расчётных лесосек. И это напрямую провоцирует обмеление.

– При Петре I за вырубку рощ в водоохранных зонах просто отрубали руки, – говорит Дмитрий Левашов,председатель экологической организации «СПЭС». – Даже тогда было понятно, что иначе начнут мелеть притоки той же Волги и в «материнскую» реку поступит меньше воды. А сегодня самые дорогие участки под застройку – как раз на берегах рек. Лесов стало не просто меньше, они резко помолодели, а ведь деревья в возрасте старше 20 лет работают как насос для рек. При этом по сравнению с СССР штат лесной охраны сократили в 7 раз. Сами реки перестали чистить из-за упавшего объёма перевозок. Как следствие, меняется фарватер, а берега интенсивно зарастают тальником.

Открытые сведения о количестве земснарядов на той же Волге отсутствуют, хотя опытные речники утверждают, что их стало меньше в разы. Земснаряд производительностью 2 тыс. кубометров в час можно купить за 36 млн рублей. А обладатель такого сокровища заточен скорее на добычу песка, гравия или намыв территории под новый коттеджный комплекс. Лет десять назад экологи насчитали в бассейне Волги около 2,5 тыс. брошенных кораблей, баркасов и даже нефтеналивных судов. Может ли река при этом иметь чистое дно?

У поволжских губернаторов, похоже, нет особого резона выпячивать эту проблему. В 2009 г. тогдашний губернатор Самарской области Владимир Артяков признал, что из-за обмеления Волги без воды осталось более трёх десятков населённых пунктов, региональному бюджету их снабжение обошлось в нехилые 500 млн рублей. В последующие годы обмеление только нарастало, но главы субъектов бодро рапортовали, будто это временное явление и в целом у них всё отлично.

Ведь если раскалить эту проблему докрасна, то президент Путин может хряпнуть кулаком по столу, и в Поволжье поедут разбираться следственные бригады. И выяснится, под чьим крылом на Волге рубят леса и застраивают прибрежную линию. В Ульяновске регистрация онкологических заболеваний на 20% выше общероссийской, при этом волжскую воду исследуют только по 74 показателям. Хотя в реке 1,5 тыс. потенциально вредных веществ.

В Саратовской области есть 65-тысячный город Вольск, который, являясь центром цементной промышленности, вовсе не имеет очистных сооружений и централизованной канализации. А все его стоки до сего дня поглощала матушка-Волга. Точнее сказать, очистные строят уже 13 лет, на них истрачено 435 млн рублей. До логического завершения не доведена ни одна очередь строительства, а подрядчики требуют ещё 150 миллионов. Как рассказывают местные жители, стройка стоит законсервированной, а магистральные канализационные трубы лежат на вольских мостовых и ржавеют.

Но если молчание региональных властей вполне объяснимо, то военные удивляют. Ведь важнейшие судоверфи для обновления ВМФ расположены часто не в морских портах, а в Горьком, Зеленодольске, Коломне, Волгограде. Если обмеление рек продолжится нынешними темпами, то наши новые фрегаты и эсминцы рискуют не попасть ни в Чёрное море, ни в Балтийское. Даже построенный в Зеленодольске флагман Каспийской флотилии корвет «Дагестан» имеет габаритную осадку 4,5 м, а в ВМФ России некоторые сторожевики просаживаются и на 7–8 метров.

Из российских политиков шевельнулся, похоже, только депутат Госдумы РФ Олег Пахолков, который в конце января 2016 г. направил в правительство России письмо с сообщением об «экологической катастрофе в акватории Дона и Волги». Но захотят ли его там услышать, учитывая некоторые деликатные моменты?

И это пройдёт?

Несмотря на половодье 2013 г., в последние три года мелел Днепр в Смоленской области, опускаясь в среднем на метр ниже нормы. Река Белая, на которой стоит Уфа, за последние 30 лет уменьшилась почти вдвое. Резкое падение воды наблюдается в Иртыше и Амуре. И хотя ряд учёных говорят о некоей цикличности обмелений, никто не может толком объяснить ни их характера, ни причин.

Зато всё неплохо сходится и без всякой цикличности. Течёт между Дзержинском и Нижним Новгородом речка Вьюница, впадая в Оку через Гниличку. Правда, есть вероятность, что в ближайшие годы она до Оки не достанет. В чём причина обмеления? С царских времён крестьяне, чтобы спасти от затопления заливные луга, построили целую сеть дренажных каналов. Но поступление загрязнений в речку росло, а в 1990-е её перестали чистить: погибли родники, заросло русло. Зато неподалёку построили крупнейший в Европе мусорный полигон «Игумново», выросли десятки садоводств. В 2009 г. власти потёрли тыковку и осознали, что, если весенние паводковые воды не будут добивать до Оки, они затопят дерьмом всю округу. Появился проект спасения Вьюницы: восстановили водопропуски и мостовые переходы, дальше работы встали. Так при чём здесь «цикличность»?

За последние 40 лет в Самарской области исчезло около 50 рек. По рассказам экологов, пойма реки Кондурчи между посёлками Горностаевка и Тушкум деградировала после того, как здесь развернулся некий Родионов, местный Карабас: осушил болота, вырыл длиннющие канавы, выжег окрестную растительность. Как следствие – в урочище исчез красный карась, перестали гнездиться утки, ушли лоси, лисы, волки, ондатры, бобры. Речка Раковочка начала мелеть после того, как предприниматель Манвелян вырубил прибрежный лес и возвёл плотину для водоснабжения своей усадьбы. Жители подавали в суд, который ещё два года назад обязал Манвеляна привести берег в первоначальный вид. Но возможно ли вставить обратно состриженные волосы? Активисты говорят, что ни Манвелян, ни засуженный ими Карабас по фамилии Катин даже не пытаются выполнить решения судов – просто платят какие-то пустяковые штрафы. А в Москве академики чешут плеши: почему же у нас вдруг мелеет река Волга?

Самарская Зелёная Лига насчитала более 50 водоёмов, которые из источника питьевой воды превращаются в сточные канавы и свалки.

– Зоны разливов нефти исчисляются сотнями километров, и мы не видим слаженных действий властей по устранению проблем, – говорит координатор лиги Маргарита Трофимова. – Пять лет назад на речке Елшанке прорвало трубу нефтепровода. В водоёме погибла вся рыба, экология до сих пор не восстановилась. А жители Нефтегорска видели в реке Ветлянке тонны рапы из нефтяных скважин, которые ушли в Ветлянское водохранилище.

Дошло до, казалось бы, невозможных вещей: в 2014 г. на метр упал уровень воды в Ладожском озере. Хотя крупнейшее в Европе озеро в отличие от Каспия и Арала имеет колоссальное подземное питание помимо впадающих в него рек. Вроде бы для властей есть повод задуматься: а не связано ли обмеление с утратой многих родников на востоке Ленобласти? И с активной застройкой южной Ладоги садоводствами? Но большинство специалистов упрямо твердят, что существует таинственный цикл и через 30 лет всё восстановится. А что если нет?

– Обмеление реки – это целый комплекс проблем, и надеяться на естественное восстановление водного баланса было бы наивно, – считает координатор движения «Поможем реке» Елена Колпакова. – Основная причина их обмеления – массовая вырубка лесных насаждений в водоохранных зонах. В своё время нечто похожее переживал Китай. Когда в Поднебесной осознали масштабы бедствия, то в приказном порядке бросили население на озеленение речных берегов. Чтобы восстановить водный баланс, понадобились десятилетия, поскольку лес в процессе становления забирает много воды.

Если наступит завтра

Нельзя сказать, что российские власти совсем уж прячут голову в ил пересыхающих рек. Но в России до сих пор нет интегрированного управления водными ресурсами. Даже крупные волжские города дуют в свою дуду, как будто у каждого из них личная Волга. В Волгоградской области в 2012 г. собрались и расчистили Дударев, Нарезной, Жирновой и Дегтярный ерики. Но водоподающую систему на Ахтубе не создали, поэтому и толку от вложений немного.

Несмотря на скудные годы, в начале 2016 г. Минпромторг впервые за 60 лет собрался заложить несколько круизных лайнеров, которые будут катать пассажиров на линиях Санкт-Петербург – Москва и Ростов-на-Дону – Москва с возможностью добраться до Крыма. Ожидается, что стоимость одного лайнера составит 2,5 млрд рублей, а срок окупаемости составит 20 лет. Ходить собираются по Волге, но о готовности туристов время от времени выстраиваться в бурлацкую бечеву и тащить лайнер волоком, ничего не сообщается.

Четыре года назад на ФЦП «Развитие водохозяйственного комплекса России в 2012–2020 годах» заложили 523 млрд рублей. Тем не менее по-царски щедрая программа вызвала недоумение у многих специалистов: причины пересыхания рек ведь толком не изучены. На что тратить будем? И не придётся ли потом Интерполу искать эти миллиарды в офшорах, в то время как Волга станет размером с Мойку? Тем более в тексте ФЦП про Волгу вообще-то немного: под Элистой собираются построить новое водохранилище, а на стенках резервуаров Волжско-Камского каскада всего лишь провести берегоукрепительные работы. А кто будет восстанавливать водотоки на сотнях речушек, высаживать прибрежные леса и гонять Карабасов? Пытаясь недорого решить проблему, власть может её только усугубить.

Ещё в 2009 г. президент Дмитрий Медведев распорядился поднять уровень Чебоксарского водохранилища с 63 до 68 метров.Этого до сих пор не произошло, потому что жители Поволжья протестуют: всего за несколько месяцев собрали 150 тыс. подписей против. Хотя один из главных резонов сторонников проекта: вырастет необходимая для судоходства глубина Волги на самом проблемном участке в районе Городца. Но при этом они помалкивают, что вода поднимется настолько, что суда 10 проектов не смогут пройти под Чебоксарским мостом, 38 проектов – под Окским.Потери судопотока оцениваются в 1300 судов за навигацию, грузопотока – более 800 тыс. тонн. Значит, транспортникам и круизёрам лучше не станет.

Зато затопит 127 тыс. га земель. Потребуется переселение людей: по разным оценкам, от 1 до 20 тыс. человек. Замедлится движение воды, что может привести к ухудшению её качества. Потребуются миллиарды на возведение защитных сооружений, чтобы не снесло Зареченский район Нижнего Новгорода, а высокотоксичные отходы предприятий Дзержинска не оказались в Волге. Даже полпред президента в Приволжском федеральном округе Григорий Рапота говорит о необходимости государственного подхода и проведения независимой международной экспертизы проекта полного запуска Чебоксарской ГЭС: «Наши учёные предлагают сделать своё заключение по данному вопросу, но при этом тут же интересуются, какой результат я хочу получить».

Да и долго ли продержится приемлемый для судоходства уровень воды? До знаменитой Калязинской колокольни, торчащей из Волги после затопления старого города Калязин в 1930-е годы, летом уже можно дойти пешком. Может быть, и эффект от повышения Чебоксарского водохранилища исчезнет через несколько лет, если не защищать прибрежные леса и небольшие речушки. Ведь проблема-то очень русская: слишком часто власти плюют на отдельные предприятия и отрасли, будь то авиапром или балтийские рыбаки. Вроде бы доход от них в федеральном бюджете невелик. Но если пережать сотни таких ручейков, наступают обмеление Минфина, пересыхание потребительского спроса и, как следствие, деградация всей экономики. Как ни странно.

Сели на мель

Хозяйственная деятельность людей привела к обмелению крупнейших рек мира. Существуют удачные примеры реанимации водоёмов. Надо только понимать, что нигде ситуация не нормализовалась сама по себе. Для этого требуются продуманные скоординированные усилия по всем направлениям.

Фонд защиты дикой природы отмечает, что лишь 21 из 177 крупнейших рек мира имеет свободный доступ к морским ресурсам. Большая же часть рек уже застроена дамбами, ответвлениями, системами водозабора и прочими сооружениями, меняющими естественный ток воды и блокирующими процессы миграции рыбы. 20% из 10 тыс. разновидностей пресноводных рыб являются либо уже вымершими, либо находятся на грани вымирания. Река Янцзы в Китае собирает около половины промышленных отходов и сточных вод страны, а Дунай утратил уникальность прибрежных территорий. К 2025 г. уровень вод в Ниле может стать настолько низким, что нельзя будет забирать питьевую воду для проживающих в его окрестностях миллионов людей.

Что делать, в целом известно. В 1970-е годы Рейн деградировал настолько, что по его поверхности плавала пена. Но власти опасались запускать программу спасения, чтобы не создать проблемы с судоходством в экономическом сердце страны. Рак свистнул в 1986 г., когда после аварии на химическом заводе «Сандос» в реку попали сотни тонн ядовитых веществ. Появилась международная программа спасения, все предприятия Рура и Вестфалии заставили очищать стоки. К 2000 г. в Рейн вернулась рыба, а к 2020 г. планируется разрешить купание в реке. Содержание ртути в воде Эльбы за 20 лет уменьшилось в 28 раз, разрешён лов судака и лосося. На Сене построили пять новых очистных заводов: вместо трёх видов рыбы стало более 30.